Самый серьезный вызов для Путина в 2017 году — пессимизм россиян

После нескольких лет экономических трудностей и международного давления из-за аннексии Крыма ситуация в России в будущем году может улучшиться

Москва — Уходящий год был отмечен серией незаурядных событий, среди которых, по любым меркам, было немало подлинных потрясений.

Но для многих россиян этот год стал тем временем, когда их страна начала выходить из изоляции, преодолев трехлетний период санкций, продемонстрировав общенациональное единство и сплоченность вокруг президента Владимира Путина, и даже покончив с самым серьезным за два последних десятилетия экономическим спадом.

Политика Кремля по всей видимости одерживает верх в Сирии и даже на Украине, а враги Москвы на Западе пришли в смятение и погрязли в неразберихе. Большинство экономистов полагают, что в 2017 году страдающая российская экономика продемонстрирует пусть слабый, но все-таки рост. Популярность Путина среди населения превышает 80 процентов, а избиратели на сентябрьских парламентских выборах отдали убедительное предпочтение его партии.

Маятник каким-то сюрреалистическим образом качнулся в сторону России, а официальный Вашингтон на этом фоне дошел до того, что фактически обвинил Кремль в содействии победе Трампа. Кое-кто в США даже утверждает, что Путин задумал развалить Запад, чего не сумел сделать Советский Союз за все 70 лет своего существования, несмотря на активные попытки.

«У меня голова идет кругом, и я просто не могу объяснить происходящее, — говорит ведущий российский социолог Ольга Крыштановская. — Но многие россияне действительно верят [что Путин обладает огромным влиянием], или по крайней мере, считают, что победа Трампа стала почему-то триумфом путинской логики. Путин выступает против глобализма, за традиционные ценности, и во главу угла ставит национальные интересы. Может быть, эта точка зрения завоевывает популярность».

Сомнения в будущем

Но несмотря на все эти вроде бы хорошие новости, многие россияне с большой опаской смотрят в будущий год.

Большая часть взрослого населения России за последние 25 лет видела множество резких взлетов и падений. Это и мучительный распад сверхдержавы, в которой они родились; и десятилетие экономической безысходности и социального упадка; и несколько лет подъема при Путине, который резко прекратился в условиях экономического кризиса и всеобщего осуждения России из-за аннексии Крыма в 2014 году. В России не было стабильных и хороших времен, и опросы общественного мнения показывают, что большинство людей сомневается в возможности прочных и длительных улучшений.

«Повода для оптимизма нет. Мы бежим к неизвестности, но наши представления отстают от стремительного хода событий, — говорит политолог из Высшей школы экономики Юлий Нисневич. — Я не вижу никаких положительных изменений, только слова».

Тем не менее, есть основания надеяться на то, что Путин, укрепивший свою власть и лидерство посредством обширных кадровых перестановок, и в настоящее время находящийся на пике влияния, решит потратить свой политический капитал на реализацию остро необходимых структурных реформ в целях диверсификации экономики, стимулирования малого бизнеса и ликвидации российской зависимости от нефтегазового экспорта.

«Путин сегодня в таком положении, что он может двигаться туда, куда захочет, — говорит политолог Николай Петров. — В 2018 году его ждут перевыборы, но у него есть окно возможностей для осуществления реальных перемен, и при этом ему не надо бояться сопротивления элиты. Это укрепит его наследие, и это именно та программа, которую он, по его словам, хочет реализовать. И 2017 год — как раз то время, когда он может это сделать».

Хотя в будущем году Россия должна вернуться к экономическому росту, а нефтяные цены, являющиеся главным источником валютных поступлений, немного поднялись, надежд на возобновление быстрого роста по всей видимости нет. Экономический бум прошлого десятилетия помог вывести миллионы россиян из состояния бедности и утвердил популярность Путина. Но для повторения успеха потребуется провести масштабные реформы, о которых Путин регулярно говорит, но не осуществляет на практике.
Экономические реформы будут болезненными, по крайней мере, в краткосрочной перспективе, и они больно ударят по большинству россиян в момент, когда население страны и без того страдает от снижения жизненного уровня, сокращения социальных услуг и уменьшения возможностей трудоустройства. Несмотря на отдельные вспышки протестов, российское общество в последние три года демонстрирует удивительную инертность. Но важный вопрос заключается в том, как долго это продлится.

«Россияне недовольны такой ситуацией, и не восхищаются своим правительством, хотя сам Путин весьма популярен. Но дело в том, что они не видят альтернативы, — говорит заместитель директора московского Центра политических технологий Алексей Макаркин. — Трудно сказать, когда это изменится».

Злорадство

На международной арене русские испытывают потрясение, как и все остальные — но их ободряют те сейсмические сдвиги, которые происходят в западном истэблишменте, скажем, состоявшееся в июне голосование по выходу Британии из ЕС и, конечно же, избрание Трампа в США. В ключевых европейских странах предстоят весьма непростые выборы (Франция, Германия, Нидерланды), и в Москве есть ощущение, что волна радикальных перемен продолжится и в 2017 году.

В России возникает определенная доля злорадства при виде того хаоса и замешательства, которое царит в рядах западной элиты — ведь эта самая элита еще совсем недавно порицала Москву, вводила против нее санкции и изолировала. Но там также существует надежда, что к власти на Западе придут более пророссийские политические силы, склонные договариваться о новых условиях сосуществования с Россией.

«Российские позиции в мире определенно выглядят прочнее. Запад пытался давить на нас различными способами, но эти попытки провалились, — говорит Алексей Мухин, работающий директором Центра политической информации в Москве. — Но мы не должны предаваться эмоциям. Нет оснований думать о том, что геополитическая напряженность и информационная война внезапно исчезнут — с Трампом или без него. В лучшем случае мы можем надеяться, что худшего можно избежать, и что будущий год мы переживем».