Пять вещей, которые я узнал о России на прошлой неделе

Всю прошлую неделю я провел в Сочи вместе с большим количеством представителей российской внешнеполитической элиты. Вот что мне удалось узнать.

Еще не полностью восстановлена способность обсуждать в блоге Spoiler Alerts сложные вопросы, нарушенная в результате разницы во времени и необходимости вылететь из Сочи в Соединенные Штаты в невообразимые 2:30 ночи. Однако достаточное количество мыслительных функций уже восстановлено, и появилась возможность сформулировать некоторые мысли относительно того, что я узнал во время моего пребывания в Сочи и участия в работе Дискуссионного клуба «Валдай».

1) Российско-американские отношения будут оставаться плохими в течение длительного периода времени. Независимо от национальности и идеологической предрасположенности участников клуба «Валдай» все они считают подобную оценку правильной. Марк Чемпион (Mark Champion) из компании Bloomberg, со своей стороны, предлагает краткое описание настроений в ходе работы этого форума.

Тревожная часть этого перечня состоит в том, насколько легко для обеих сторон ввязаться во взаимный обмен обвинениями. В настоящее время российские официальные лица придерживаются более жесткой линии в отношении дискурса по поводу того, как мы дошли до такого состояния — перечень начинается с момента окончания холодной войны, затем упоминается Косово, Ирак и расторжение договора по ПРО, а также саммит НАТО в 2008 году в Бухаресте по поводу расширения НАТО, а завершается он несколькими выпадами в отношении американской политики в Ливии и в Сирии. И у всех, начиная с Владимира Путина и далее вниз по списку, резюме относительно Америки ясное, точное и очень даже привлекательное для русских.

У американских собеседников, разумеется, есть своя двойниковая версия данного нарратива. Обычно она начинается с подавления Путиным внутренней оппозиции, а затем переходит к Грузии, много внимания уделяется Украине, а еще говорится о российской поддержке некоторых сомнительных западных политиков, упоминается давление Москвы на прибалтийские государства, затрагиваются вопросы киберпространства, а заканчивается слухами о вмешательстве в американские выборы. Следует иметь в виду, что все присутствовавшие на заседании клуба «Валдай» по определению были весьма далеки от того, чтобы быть сторонниками жесткой антироссийской линии, и, тем не менее, такого рода перечень нетрудно составить. В лучшем случае, эксперты с обеих сторон рассматривают краткосрочные перспективы, в которых присутствует основательное кризисное управление для чувствительных вопросов двусторонних отношений. Никто из участников особого оптимизма не проявляет.

2) Большая стратегия России состоит в следующем — Россию должны воспринимать как великую державу. И все. Многие высокопоставленные российские официальные лица приехали на эту встречу, и вопросы от участников были достаточно хорошими. Однако один обмен мнениями показался наиболее примечательным. Один из неамериканских участников заметил, что российская риторика до 2008 года в основном звучала так: «Мы осуждаем ваши ревизионистские действия в мире, но мы не будем предпринимать подобных шагов, поскольку мы верим в принцип суверенитета Вестфальской системы». А вот как в основном звучит эта риторика после 2008 года: «Мы вынуждены делать то, что вы делали в прошлом». Этот неамериканец затем спросил одного российского чиновника: «А чем Россия после такого поворота лучше Соединенных Штатов?»
Российский чиновник долго мялся, но так и не дал реального ответа. Русские явно наслаждаются сознанием того, что они вернулись в Большую игру международных отношений. Но даже если у российских официальных лиц и есть большая стратегия относительно того, что готовит нам будущее, они не очень внятно ее излагают. Несмотря на все поверхностные заявления относительно разворота в сторону Китая, российские чиновники, кажется, страшно зациклены на своих отношениях с Западом. На форуме было много разговоров о возвращении к многополярности. Но когда я спросил, как эта многополярность повлияет, скажем, на евразийскую интеграцию, в ответ я получил только размахивание руками.

В результате российские официальные лица постоянно уделяют внимание тем вопросам, в которых Россия на самом деле является великой державой. Это означает много разговоров о Сирии, о соседях России и… о ядерном оружии. Много бесед о ядерном оружии. Создается впечатление, что этот вопрос у российских комментаторов звучит еще более истерично, чем у американских.

3) Российская экономика не в самой лучшей форме. На заседании клуба «Валдай» не было сказано ничего из того, что противоречило бы проницательному диагнозу российской политической экономии, сделанному Аркадием Островским (Arkady Ostrovsky) на прошлой неделе в журнале Economist.

В действительности, некоторые официальные лица подтвердили наличие проблем в области экономической политики, которые затрагиваются и в упомянутом обзоре. Значительный рост доли собственности государства и постоянные изменения в налоговом кодексе отпугивают частные инвестиции. Российская демография находится в катастрофическом состоянии. Никто этого не стал оспаривать.

4) О Владимире Путине можно сказать — он вроде как супер-пассивно-агрессивный. Нужно отдать должное российскому лидеру — он отвечал на вопросы участников больше двух часов, и, казалось, делал это совершенно непринужденно. Но когда разговор затрагивал чувствительные темы, он становился весьма вспыльчивым. Оцените его ответ на вопрос относительно возможного вмешательства России в американские выборы:

«Сама идея вброшена в общественное сознание в ходе президентской кампании в Соединенных Штатах, на мой взгляд, только с одной целью — с целью борьбы тех, кто защищает интересы кандидата от Демократической партии госпожи Клинтон в борьбе с представителем Республиканской партии, в данном случае с господином Трампом.

Как это делается? Во-первых, создается образ врага в виде Российской Федерации, в виде России, а потом объявляется, что Трамп — наш фаворит. Это полный бред и полная чушь! Это просто способ внутриполитической борьбы, способ манипулирования общественным мнением накануне президентских выборов в самих Соединенных Штатах. Да, на самом деле я много раз говорил, хочу повторить: мы не знаем, как поведет себя любой из кандидатов, который добьется победы.Мы не знаем, как поведет себя господин Трамп, мы не знаем, как поведет себя госпожа Клинтон, если она будет избрана, что там будет исполнено, что не исполнено. Поэтому по большому счету для нас это более или менее безразлично. Но, конечно, мы не можем не приветствовать слова, мысли намерения, о которых публично говорится, о нормализации отношений между Соединенными Штатами и Россией. И в этом смысле мы, конечно, приветствуем такие заявления, от кого бы они ни исходили. Вот, собственно говоря, и все».

Вот сказанные им слова, однако их изложение не передает тона Путина. С точки зрения риторики, Путин продолжал формально заявлять о том, что ему безразлично, кто именно победит на выборах в Соединенных Штатах, однако он все время давал выход своему неприязненному отношению к Хиллари Клинтон. И интересно то, что линия Путина по этому вопросу представляет собой точную параллель с линией Трампа.

5) Последние великие либералы мира находятся в Восточной Азии. Российские официальные лица хотели обсуждать вопрос о росте популизма на Западе, о новой холодной войне, а также о растущем евразийском сообществе. Другие, более радикально настроенные участники, хотели говорить о кризисе глобализации и о глобальном капитализме.

Однако на заседании клуба «Валдай» было немало представителей тихоокеанского рубежа, и они были почти все едины в том, что все эти разговоры весьма проблематичны. Участники из Восточной Азии были едины во мнении, что брексит является плохой идеей. Когда один из участников подверг резкой критике вызванное глобализацией неравенство, они грустно качали головами и не соглашались с прозвучавшими комментариями. Как только кто-то поднимал вопрос о китайско-американских отношениях, китайские участники начинали отрицать какое-либо усиление напряженности. Присутствовавшие китайцы охотно говорили о евразийской интеграции, однако для них ключевым драйвером является проект «Один пояс и один путь» (One Belt, One Road), а не Евразийский Экономический Союз и не Шанхайская организация сотрудничества.

Дэниел Дрезнер — профессор кафедры международной политики Школы права и дипломатии имени Флетчера Университета Тафтса.