Полярный исследователь Отто Свердруп оказался в тени Нансена и Амундсена

Отто Свердруп открыл и нанес на карту новую территорию размером с Южную Норвегию. Он спас честь Нансена и обеспечил ему посмертную славу. Но и самого Свердрупа, и дело всей его жизни забыли.

Отто Свердруп внес огромный вклад в то, что Норвегия стала великой полярной державой. Как говорили, Отто Свердруп (1854-1930) был самым молчаливым человеком в Норвегии. Но настала пора по-новому взглянуть на этого человека, одного из самых значительных фигур в истории полярных исследований, роль которого была существенно преуменьшена и низведена до роли какого-то сухаря-педанта.

Едва ли можно представить себе более неверное изображение. С того самого момента, как Свердруп стал соратником Фритьофа Нансена в лыжной экспедиции через Гренландию в 1888 году, он стал настоящим инструментом для реализации норвежских полярных амбиций, значение которого было трудно переоценить. Создалось впечатление, что Свердруп был послушным и покорным человеком, которого выбрали, потому что он позволял Нансену блистать в одиночку где-то на вершине. Но частные письма говорят об отношениях гораздо более сложных.

На самом деле он хотел на Южный полюс

В карьере Свердрупа как полярника после Гренландии важнейшими стали две экспедиции на полярной шхуне «Фрам». Первая экспедиция на «Фраме» (1893-96 гг.) ставила перед собой в качестве главной цели с помощью к Северному полюсу доказать существование арктических океанических течений. Руководителем экспедиции был Нансен, Свердруп же был его заместителем и капитаном.

Вторая экспедиция на «Фраме» (1898-1902) должна была нанести на карту острова к северу от Гренландии и Канады. План экспедиции принадлежал Нансену, но Отто Свердруп стал ее руководителем и был сравнительно свободен. На самом деле Свердруп хотел отправиться на Южный полюс, но Нансен решительно отмел эти планы, поскольку, по его мнению, Свердруп не обладал способностью провести исследовательскую экспедицию в Антарктике.

Алкоголь и драки

Обшей чертой норвежских полярных экспедиций состоит в том, что их изображают как совершенно идиллические, когда трудности преодолевались в товарищеской атмосфере. Дневники Свердрупа говорят о чем-то совсем ином. Когда Нансен оставлял шхуну, чтобы отправиться к Северному полюсу в 1895 году, на борту «Фрама» он практически стал объектом ненависти. Психическое состояние тех, кто находился на шхуне в Северном Ледовитом океане, было таково, что регулярно возникали драки. Причиной их было отчасти состояние отчаяния, отчасти злоупотребление алкоголем, даже врач экспедиции стал морфинистом.

Жить в тени Северного полюса было непросто. Несмотря на ситуацию на борту, Отто Свердрупу удалось вывести «Фрам» изо льдов и привести домой в Норвегию в 1896 году. Тем самым он спас честь и посмертную славу Нансена, разбитая шхуна и потеря команды могли бы изменить ход истории.
Психическое расстройство

Летом 1898 года Свердрупу самому довелось испытать самый страшный кошмар, который только может испытать руководитель экспедиции в проливе Хэйса (Hayes) в Северной Канаде. Перед ним в луже крови лежал на спине врач второй экспедиции на «Фраме» Юхан Свендсен. Во лбу его зияла дыра, а винтовка Краг Йоргенсен на трупе доктора сама говорила о том, что произошло. Причиной самоубийства стало психическое расстройство вследствие злоупотребления алкоголем.

Трагедия врача стала началом трехлетней борьбы с болезнями, психическими нагрузками и внутренними распрями между учеными и офицерами. Когда погиб еще один человек, и Свердруп, и его команда оказались на грани срыва. Дневник Свердрупа повествует о начальнике, который кидался из одной крайности в другую: от бичевания экипажа до сильнейших упреков самому себе.

Нанес на карту новую землю

Но несмотря на нависшую угрозу уничтожения Свердруп продолжал делать то, к чему был пригоден больше всего. Чтобы наказать самого себя, он стал еще более активен, и ему удалось картографировать новую территорию размером с Южную Норвегию. Когда Отто Свердруп вернулся в 1902 году домой, он считал, что совершил открытие, достойное упоминаний в учебниках истории. Международная пресса это мнение разделяла.

Если бы вторая экспедиция тоже проходила под руководством Нансена, вероятно, ее впоследствии назвали бы подвигом в истории полярных исследований. Важным вкладом в расширение горизонтов человечества.

Но у Отто Свердрупа не было способности Нансена доносить до сведения общественности все величие своих деяний. Даже заявку на территорию, которую он торжественно отвоевал для Норвегии, суждено было пылиться в кабинета Министерства иностранных дел.

Четыре года борьбы за выживание медленно, но верно, забывались норвежским народом, их отодвинули в тень экспедиции Руаля Амундсена и роль пупа нации, которую играл Нансен.

Спаситель русских

Годы после экспедиции на «Фраме» стали годами экономической катастрофы для Отто Свердрупа. Доходы от полярных экспедиций исчезли в беспомощной попытке создать норвежскую тропическую колонию с плантациями на Кубе. Да и по его репутации был нанесен удар. Его обвинили в том, что он заманивал легковерных норвежцев в провальное дело.

Но за спадом последовала новая роль в качестве арктического спасителя. Зимой 1914-1915 года Отто Свердруп возглавил экспедицию, целью которой было спасение двух русских судов, «Таймыр» и «Вайгач», которые вмерзли во льды к северу от Сибири, имея на борту почти сто человек. Но борьба с болезнями и силами природы во льдах оказалась в тени: разразилась мировая война.

Через пять лет Свердруп оказался в России с новым заданием, на этот раз с благословения Ленина. Когда он вышел из Тромсё на гигантском ледоколе «Святогор» в июне 1920 года, в мире все еще было неспокойно. Неопубликованный дневник рассказывает о том напряжении, который испытывал Свердруп, входя в территориальные воды России, в которой свирепствовала Гражданская война.

Целью было спасти ледокол «Соловей Будимирович», который стал пленником дрейфующих льдов Карского моря. На борту судна было 87 членов команды и пассажиров. Большинство из них бежали от коммунистов, они опасались, что в случае, если их вернут в Россию, их ожидает смертная казнь. Свердруп понимал, что было поставлено на карту. Он должен был одолеть советский куттер с оружием на борту в гонке за спасение потерпевшего аварию судна.

Если бы он пришел первым, он мог бы спасти беженцев и дать им убежище. Последовали полные драматизма сутки, в конце концов он нанес удар по своим советским заказчикам и отказался выполнять требования о выдаче. Спасение было тактическим шедевром, в котором и беженцы, и потерпевшие крушение получили в качестве подарка жизнь.

Он предложил себя в качестве «секретного агента»

Отто Свердрупу было 65 лет, когда он оказался в центре первой норвежско-российской драмы, связанной с беженцами. Но скоро спасать надо было самого спасателя. Мировая война в буквальном смысле торпедировала попытку стать судовладельцем. Мечты о скорых доходах превратились в долги на всю жизнь. Последние десять лет жизни Свердрупа были борьбой с призраком банкротства.

Он бился за то, чтобы получить экономическую компенсацию от канадских властей за свои открытия во время второй экспедиции «Фрама» и то, что они были нанесены на карту.

Прошло почти 30 лет с тех пор, как он открыл эту землю, и ему было горько. Он боролся за то, чтобы обеспечить стабильное будущее семье — жене и трем детям, и даже предложил себя в качестве «секретного агента» Канаде, которая вела спор с Данией о правах на промысел в районе Гренландии. Но его обращение осталось без ответа.

Жизнь Отто Свердрупа — выдающая история усилий, которые сделали Норвегию ведущей полярной державой. Эти экспедиции и достижения заложили кирпичики в строительство национальной идентичности именно тогда, когда стране это было нужно больше всего. Он был именно тем человеком, который был нужен на этом месте, и на самом деле он был человеком гораздо более ярким, чем его изобразила история.

Дело всей жизни Свердрупа достойно того, чтобы выйти из тени и быть увиденным будущими поколениями. Все иное будет исторической несправедливостью.