Взгляд Guardian на пропутинскую Европу: новые попутчики

Возможно, Москва получает удовольствие от роли разрушителя либеральной демократии и хотела бы добиться распада Евросоюза, однако это не способно скрыть те противоречия, которые в настоящий момент существуют между пророссийскими политическими группами в Европе

Учитывая огромное количество мнений и споров, окружающих тему влияния России на европейскую политику, сейчас довольно трудно внести ясность и найти баланс. Утверждения о том, что режим г-на Путина организовал подъем популистских сил в Европе — это преувеличение или, возможно, даже ошибка. Французская ультраправая партия «Национальный фронт» была создана в 1972 году, то есть задолго до того, как Путин пришел к власти в России. Австрийская националистская Партия Свободы добилась своих первых успехов на выборах в 2000 году, когда внешняя политика России все еще была направлена на поиски способов мирного сосуществования с Евросоюзом, а не на его подрыв. Более того, далеко не все европейские популисты придерживаются пропутинских позиций: к примеру, польская правящая националистская партия «Право и справедливость» является решительным критиком российского президента. Но это вовсе не значит, что режим г-на Путина не пытался наладить отношения с некоторыми радикальными группировками в Европе, и что они не поддерживали его в ответ. Взаимоотношения России с Европой довольно трудно анализировать, не принимая во внимание то огромное количество политических связей, которые Кремль сумел наладить с множеством представителей Евросоюза, а также то идеологическое влияние, которое он оказывает на выборы в Европе. Учитывая то, что в 2017 году в ряде европейских стран пройдут крайне важные выборы, влияние России на Европу необходимо тщательно изучить — не теряя при этом спокойствия и рассудительности.

Опасность может заключаться в том, чтобы полностью отрицать либо чрезмерно преувеличивать влияние Москвы в Европе. Речь не идет о том, что сегодня Кремль управляет сетью «товарищеских» партий в Европе, как он делал в период холодной войны. Сегодня в планы Москвы не входит коммунистическая революция, и ее рычаги влияния изменились. Если отдельные представители политического ландшафта Европы и испытывают некоторую симпатию по отношению к России г-на Путина, то в основе этого лежат гораздо более сложные факторы, и все это происходит в сильно изменившемся глобальном окружении. В последние несколько лет его поворот к радикальному национализму и ультраконсервативные слоганы сблизили г-на Путина с ультраправыми политическими группами Европы, которые придерживаются схожих взглядов. Очевидно также и то, что у него есть единомышленники среди представителей европейского ультралевого крыла — по причинам, которые никак не связаны с культурной близостью, но которые указывают на рост антизападных настроений.

Временами тактический оппортунизм смешивается с неуклюжим идеологическим сходством. Москва, несомненно, извлекла выгоду из роста европейских движений, которые восхищаются сильным лидером, считающим ислам и иммиграцию угрозами, отвергающим культурную либерализацию и приравнивающим экономическую интеграцию к утрате национального суверенитета. От Марин Ле Пен (Marine Le Pen) до лидера венгерской партии «Йоббик», большинство ультраправых популистов Европы так или иначе поддерживают взгляды г-на Путина. Это было хорошо видно после начала российского вторжения на Украину в 2014 году. Однако по самым разным причинам сторонников г-на Путина можно найти и в рядах ультралевых политических групп, как нам наглядно продемонстрировал пример коалиции Алексиса Ципраса (Alexis Tsipras), которая в прошлом году раскритиковала санкции против России. В этой области критики глобального капитализма находят точки соприкосновения с олигархической структурой власти в России.

Найти конкретные точки соприкосновения между Москвой и европейскими популистами — это непростая задача. Многие подозревают наличие неких финансовых связей, но в них редко признаются и их почти невозможно доказать. Считается, что Россия оказывает свою поддержку главным образом посредством пропаганды. Один значимый эпизод произошел в 2014 году, когда несколько европейских радикальных партий отправили своих «наблюдателей» на организованный в Крыму «референдум». Недавно австрийская Партия свободы подписала «соглашение о сотрудничестве» с правящей партией «Единая Россия». Есть также некоторые свидетельства того, что итальянское «Движение пяти звезд» тоже готовится к ним присоединиться. Кремль выигрывает во многих смыслах. Европейские популисты как левого, так и правого толка, как правило, преуменьшают значение дестабилизирующих действий г-на Путина на Украине и в Сирии, потому что они сосредоточены в первую очередь на критике в адрес США. Разделяя враждебное отношение Москвы к Евросоюзу — и ее стремление добиться снятия санкций — они объясняют начало украинского кризиса недопустимыми действиями Запада. Тем не менее, фактические союзники г-на Путина в Европе представляют собой довольно разношерстную группу: ультралевые критики НАТО и глобализации оказались в одном ряду с ксенофобами и поклонниками авторитаризма. Таким образом, в Европе сложилась картина, на которой противоположности сошлись на пользу Москве.

Сейчас необходимо помочь избирателям разобраться в этой путанице. Если пролить свет на эти несоответствия, это поможет обнаружить, что именно лежит под поверхностью. Возможно, г-н Путин получает удовольствие от роли разрушителя либеральной демократии и хотел бы добиться распада Евросоюза, однако это не способно скрыть те противоречия, которые в настоящий момент существуют между пророссийскими политическими группами в Европе, изображающими его защитником национального своеобразия, борцом с истеблишментом или лидером, бросающим вызов глобальному порядку во главе с США. Теперь, когда на пост президента США был избран Дональд Трамп, крайне важной задачей становится обнаружение пропутинской популистской сети в Европе, а также ее противоречий и непрозрачности.